1970 11 октября – родился 1984 лето. Начало творческой деятельности 1987-1992. Учеба в Ереванском педагогическом институте имени В.Я.Брюсова. Филологический факультет. 1992 осень. Испытал шок после знакомства с произведениями Артюра Рэмбо. 1994-1995. Путешествие по Европе. (Голландия, Бельгия, Германия) 2002. Первая публикация: АБГ (журнал, Тбилиси) 2004 Сайт Вавилон: современная малая проза (Москва) 2004 Освобожденный Улисс (современная русская поэзия за пределами России) (Москва) 2006 Молоток (журнал, Тбилиси) 2006 Performance (журнал, Самара) 2007 Воздух (журнал, Москва) 2008 Издал первую часть бесконечной поэмы «Царь. Череда картинок»
ЦАРЬ череда картинок
Искусство нравиться – это умение обманывать. Вовенарг
1. В недавнем прошлом – так говорил мне вкрадчивый голос За секунду до моего незапланированного перехода вороватой Поступью из настоящего в будущее – жил беспечальный царь, Не имевший – за правдивость услышанного не ручаюсь – 2. Ни пользовавшегося всенародной любовью математика, однажды Сумевшего скрупулезно подсчитать точное число сектантов, Разуверившихся в двуликой истине, и спрыгнувших с холма В бездну, кишащую ядовитыми пресмыкающимися обоих полов, 3. Ни каменного моста, издревле соединяющего рай с геенной Огненной, по которому он ходил без свиты и вежливо отклонял Приглашения, исходящие от бюргеров обеих областей, посетить Их благоустроенные микрорайоны с ответным визитом, 4. Ни ростовщика, закрывавшего двери своего заведения, потому Что у него уже не было денег, а принимать ржавые кастрюли Он считал нецелесообразным, ввиду того, что они не представляли Никакой ценности ни на внутреннем, ни на внешнем рынке, 5. Ни палача, издавшего на средства меценатов двухтомник Мемуаров в глянцевой обложке, где говорилось не о повседневных Делах, а о десяти простых способах бесконтактного размножения Полевых мышей в тепличных условиях под наблюдением Ока, 6. Ни проводника, ведущего его сквозь тернии к Большой Медведице, Где установили декорации для генеральной репетиции спектакля Об Абсолюте, - он примерял перед треснутым трюмо однотипные Маски трагикомических героев сданной в набор пьесы, 7. Ни каллиграфа, обучавшего его выводить буквы на качественном Пергаменте и исподволь заводившего разговор о своём умении Стоять на одной ноге, находясь по горло в болоте, затянутом Тиной, где на выпь набрасывались агрессивные лягушки, 8. Ни звонаря, отрезавшего язык, чтоб не отвечать на каверзные Вопросы, касающиеся возможного схода лавин с Джомолунгмы И тектонических сдвигов в земной коре, что могло привести К массовому отключению энергии в странах Восточного полушария, 9. Ни врача, считавшего себя выходцем из Мемфиса и всем подряд Рассказывавшего истории о том, как он, будучи в нетрезвом состоянии, Назвал глухонемого сфинкса длинноносым карликом и чуть было Не поплатился за опрометчиво-необдуманный поступок жизнью, 10. Ни молочницы, добавлявшей в молоко воду и пойманной на факте, Начинающей оправдываться тем, что цены на сельскохозяйственные Продукты растут с угрожающей быстротой, и она не успевает Откладывать деньги на случай своей неожиданной кончины в приюте, 11. Ни трубки с персидским опиумом, раскуривая которую он видел бы Танцующих у агонизирующего тела гения, в недалёком прошлом Сбрасывавшего с тюремной вышки в берёзовое корыто эрзацы Вдохновений для эпигонов, выстроившихся в нескончаемую очередь, 12. Ни геральдиста, нашедшего в прогнившей книге последнее описание Герба архангела Михаила, о котором его сосед по больничной койке Писал фундаментальный труд, рассчитанный на широкие массы Любителей эзотерической литературы и пасторальных водевилей, 13. Ни сеятеля, обходившего горчичное поле с трещёткой, чтобы разогнать Ворон, непрерывно кружащих над пугалом, подпоясанным тупым мечом, На рукоятке которого, сняв пенсне, можно было прочитать текст, Восхваляющий военные победы Саргона Древнего над аккадцами, 14. Ни третьего глаза, - с его помощью он видел бы, как кроткая душа, Еле-еле выкарабкавшись из тела через кожные поры, прямиком летит В эмпиреи, чтобы вдоволь наболтаться с напомаженными подругами О его любовных похождениях в одном из предбанников чистилища, 15. Ни выхода к морю – там намедни затонул корабль, перевозивший Из Каира в Ватиканский музей прекрасно сохранившиеся манускрипты Из считавшейся сожжённой Александрийской библиотеки - особое Внимание моё привлекло кулинарное эссе реалиста Маркиона, 16. Ни чуткого слушателя, поглощавшего его бесконечные исповеди О триумфальном шествии по завоёванной деревне, обитатели которой Коленопреклонёнными просили его подарить им автограф, и он Небрежным росчерком пера делал их счастливыми навечно, 17. Ни церемонимейстера, брезгливо разжигавшего прожорливый камин И не допускавшего выпрыгивать из него обожженные поленья, тем самым Спасая от теоретического воспламенения палисадник, где поэты Средневековья посредством бормотания вызывали из Небытия демониц, 18. Ни окружённого зарослями ивняка предгорного пруда, где плескались Обнажённые звёзды, без предварительных жёстких условий взявшие Его на небо, где он блёкло сверкал до того дня, когда сварливый Небесный чиновник скинул его к ногам статуи Свободы, 19. Ни слуги, которому хромая служанка наотрез отказала в замужестве, Объяснив это тем, что она не смогла себя явственно представить__ В роли послушной исполнительницы супружеских обязанностей при Ярко горящих свечах в полуразрушенной молельне на сыром полу, 20. Ни небосвода, куда бы он поднимался по чугунной стремянке, чтобы, Пожав потную ладонь херувима, ненавязчиво спросить, как поживает Писарь Енох – первый человек, по версии двух апокрифов, С чьей-то помощью победивший гравитационное поле Земли, 21. Ни супруги-затворницы, сверх всякой меры наделённой даром Пророчества и использовавшей его в корыстных целях, с чем он Не мог примириться и устраивал семейные ссоры, порой переходившие В мордобой с обязательным битьём богемских хрустальных солонок, 22. Ни узкого шрама на левой щеке, полученного во время битвы, Произошедшей во сне – он принимал деятельное участие в первой Хирургической операции, где он, загипнотизировав Адама, извлёк Из не имеющего пупка тела то, что впоследствии назвали ребром, 23. Ни канатоходца, чей коронный трюк – сальто-мортале – приводил Зрителей в неописуемый восторг и заставлял подолгу, запрокинув Голову, стоя на промёрзшей земле, смотреть, как, вальсируя, опускаются На голову снеговика белокурые снежинки, чтоб утром стать слякотью, 24. Ни куполообразной беседки, где полулёжа на застеленной тахте Он перелистывал бы пожелтевшую инкунабулу, найденную в пещере, Куда захаживал снежный человек, чтоб погреться у костра, славя Авантюриста Прометея – видного политического деятеля античности, 25. Ни брадобрея, хвастававшегося своими башмаками на высоких каблуках, Купленных им в Северном Китае, где он долгие годы жил в закрытом Буддистском монастыре, надеясь понять, как можно себе представить Перед смертью аккуратно поделённую надвое перочинным ножом нирвану, 26. Ни самолёта, выполнявшего чартерный рейс из пункта А в пункт Б, Где к ёрзающим пассажирам приставали бы торговцы вразнос – девица И жиголо – с настоятельными просьбами купить уценённые брошюры С лапидарными статьями о прелестях вечной жизни без комментариев, 27. Ни павлина, гулявшего с раскрытым хвостом по посыпанной красным Гравием тропинке аллеи и вызывавщего восхищение у похотливых Пав, не скрывавших в приватных беседах своё глубинное желание Забеременеть от него, даже если он был бы настроен отрицательно, 28. Ни стоявшего на стуле с резной спинкой поэта-авангардиста, Декламировавшего ему перед сном короткий фрагмент из шумерской Версии «Гильгамеша и Энкиду» и искоса поглядывавшего на портрет Декадента, провозгласившего себя дворником умирающей Европы, 29. Ни написанного корявым почерком завещания, по которому всё, Чем он владел, после его насильственной смерти передавалось Господину Брумзену – президенту спиритуалистического общества И автору многотомных трудов по бахчеводству и почвоведению, 30. Ни игральных костей, подбрасывая и ловя которые он проводил бы Скучные зимние вечера в бельведере, надеясь на скорую встречу С серафимом, обещавшим ему показать, как принимают на небе духовную Пищу, приготовленную по рецепту жившего особняком гурмана, 31. Ни привезённого полярниками с лежбища тюленя, - он стоял бы У угла дверей его кабинета в фуражке и с ружьём на плече И охранял бы его от назойливого сюжета о царе, в лице потолка, Нашедшего визави с неограниченным запасом слов русского языка, 32. Ни археолога, крадучись вошедшего в сокровищницу лидийского царя, Где бессребреник Крез ползал на четвереньках по дощатому полу, Искал закатившиеся под скамью монеты со своим изображением, Чтоб, сдув с них пыль, прижать к ушедшему в пятки сердцу, 33. Ни одноколёсного велосипеда, выезжая на котором в город он бы Вызывал недоумевающие улыбки у детей, резвящихся возле строительной Площадки, где, по непроверенным данным, из чистого золота возводили Обелиск Литературе, скончавшейся от нокаута прямо на ринге, 34. Ни вошедшего в творческий экстаз Бога без имени, разбрасывавшего По солнечной системе зёрна и заселявшего их индивидуальностями, Не спрашивавшими у него, почему пророк Мани настаивал, что самый Страшный грех – это бездействие и пособничество в деторождении, 35. Ни ветренного посыльного, всегда появлявшегося некстати и приводящего Его в заблуждение несвязной речью и двусмысленными намёками Относительно поверхностных причин частой смены времён года И оползнях, наносящих колоссальный ущерб занятым в животноводстве, 36. Ни скальпа лемурийца, чудом выжившего после большого взрыва, Приведшего к образованию водоёмов и пресных озёр, где прятались От удильщика амфибии, лично знавшие безбоязненного Утнапиштима – Прообраза библейского Ноя – великого романтика и семьянина, 37. Ни книги, написанной анонимным автором, взявшим на себя несусветную Наглость безапелляционно заявить, что никакого грехопадения не было, И тот, кого неразумные букашки назвали Врагом человечества, просто Лежал на развилине и с ужасом изучал своё новое, необычное тело, 38. Ни фарфоровых ваз, стоящих в четырёх углах монаршего зала, внутри Которых лежали одуванчики, опрятные, сорванные им до визита на небо Перед палаццо Бога – исполнителя обязанностей директора По производству завоевавших весь низменный мир мыльных пузырей, 39. Ни спрятанной в девственном лесу деревянной пагоды – вокруг неё Против часовой стрелки бегали голые монахи и монахини, Принадлежавшие и душой, и телом к таинственной секте адамитов, Чьё влияние на умы безбородых интеллектуалов стремительно росло, 40. Ни пузатого шута, отягощённого мыслями о собственной избранности, Говорящего с апломбом и мнящего себя пупом Земли, каковым – ради Справедливости надо отметить – он и был, только в своём, ничем Не ограниченном, бешено пульсирующем, искривлённом воображении, 41. Ни знакомого матадора, после очередного акта убийства идущего В протестантскую церковь и, стоя на коленях перед изваянием Девы Марии, умоляющего всех канонизированных святых не наказывать его Слишком сурово за случайно раздавленного сапогом муравья, 42. Ни гуртовщика, взявшего в аренду альпийский луг и разводившего там Тонкорунных овец, чтоб, когда придёт время, пригласить стригаля И свежевальщика и заработать – он разбирался в бизнесе – На продаже мяса, вызывавшего рвоту у вегетарианцев, 43. Ни мыслей, вышедших за допустимые рамки и стремглав бросавшихся Врассыпную по анфиладе воспалённого мозга, не подозревая о том, Что стоит ему захотеть, как они гуськом вернутся на исходную Точку, скинут с плеч сарафаны и провалятся в беспробудный сон, 44. Ни верфи, где строился бы трёхмачтовый корабль-призрак, неприменно Взявший бы его на остров Тильмут, где жили люди, слыхом не слышавшие Ни о Моисее, ни о Гаутаме, ни о Прабхупаде и других весьма почитаемых Героях, убежденных в правильности своих неукоснительных заветов, 45. Ни сладкозвучного соловья, просящего, чтоб его посадили обратно В клетку, где он чувствовал себя в относительной безопасности И не страшился незваных гостей в полумасках, умеющих насаживать Певунов на вертел и жарить их на медленном огне, прислонившись к окну, 46. Ни юродивого, ходившего голышом по оживлённому проспекту и пугавшего Среднестатистических граждан смурными баснями о постепенном Уплотнении человеческого тела, которое в обозримом будущем должно Вновь принять свой первозданный, газообразный вид, но в миниатюре, 47. Ни дородной матери, чуть не умершей при родах по вине повитухи, Всю ночь колдовавшей с любимыми учениками на Лысой горе и заснувшей В тот момент, когда он, трижды громко чихнув, начал медленно, ногами Вперёд выползать из некогда уютной биологической тюрьмы, 48. Ни команды подслеповатых астрономов, предсказавших приблизительный День падения крохотного сателлита Сатурна на окраину империи, Населённую теми, кто небезосновательно считал себя полноправным Преемником атлантов – мерзких существ, занятых самосозерцанием, 49. Ни девственного леса, находившегося за межевым камнем, упавшим с неба Вместе с вышедшим из-под контроля ангелом – общие черты характера Его ещё не изучены – который, возгордившись, захотел править единолично, Забыв о субординации и правилах поведения в высшем обществе, 50. Ни философа, отвлечёнными монологами уводившего его в дебри, Из которых он на карачках выползал настолько истощённым, что ему Не хотелось, прищурившись, смотреть на созвездие Весов – там бросил Якорь переплётчик книги о взаимодействии человеческих судеб, 51. Ни подозрительных пастухов, тайно навещавших пастушек, после чего Последние в муках рожали детей, убегавших от них на Северный полюс И называвших родителями алеутов, охотившихся на моржей С высоты птичьего полета, используя для этого пневматическое ружьё, 52. Ни серебряных канделябров, стоявших на ореховом буфете, в четвёртой Снизу полке которого он прятал от коренастых санитаров рукописный Вариант любовной поэмы в трёх частях, посвящённой Лилит – первой Жене Адама, своими руками задушившей их девятимесячную дочку, 53. Ни алхимика, вот-вот готового его обрадовать новостью о том, что Эликсир молодости найден, и нужно проявить незаурядную смелость, Чтоб отпить четыре глотка из мензурки, лежащей между двумя Пришедшими в негодность циркулями, и почувствовать себя обновлённым, 54. Ни собаки, спасавшей погребённых под снегом альпинистов, - Они мечтали на так и непокорённой вершине, рядом с круглосуточно Работающей аптекой, построить помпезное капище и, заселив его идолами, Просить у них денег для покупки гигиенических перчаток и шприцов, 55. Ни разбросанных по степи курганов последних скифских правителей, Которые он не спешил раскапывать, потому что не хотел испытать Разочарование при виде пустых саркофагов, разграбленных ещё до Прихода в Иудею из Месопотамии Иоанна Крестителя – моего друга, 56. Ни дрессированных змей, узнавших о своём легендарном пращуре Из иллюстрированного репродукциями Дюрера журнала, выкинутого Из окна рейсового автобуса, ехавшего через перелесок в степь, Где самум – воплощение Брахмы – играючи отрывал от земли пылинки, 57. Ни пропахшего потом землекопа, к месту и не к месту предлагавшего Клоунам детальный план по переустройству мира – в нём он прописал Себе роль выдающегося реформатора западноевропейской прозы и частично Поэзии, полностью строящейся на взаимопроникновенных вычурностях, 58. Ни жреца, обожавшего впадать в транс и после моментального Возврата в реальность с пеной у рта доказывать скрытным агностикам, Что в храме он застал у алтаря единственного полноценного очевидца Сотворения мира из Ничего, 59. Ни типографии, штампующей учебники по всемирной истории, где о его Царстве говорилось между прочим, а особое место уделялось вечной Теме переселения народов с коралловых островов на материк и обратно, В основном, на плоскодонках под покровом безветренной ночи, 60. Ни рисовальщика, умевшего запечатлеть на выпрямившейся радуге Архангелов, неустанно хвалящих мудрого Бога, желавших ему долгих И счастливых лет жизни и терпения – оно могло лопнуть при беглом Осмотре пляшущих в резервации философов-женоненавистников, 61. Ни стоявшего у трельяжа аквариума – в нём жила пёстрая рыбка, Просящая его ненадолго отвезти её в родные пенаты, потому что она Сильно соскучилась по двум двоюродным сёстрам, не пожелавшим Поменять эфемерную свободу на комфорт и трёхразовое питание, 62. Ни архивариуса, частенько воровавшего у него написанные под давлением Святого духа книги, чтоб продать их искателям последней истины, Заявлявшим на всех форумах, что энергию Солнца впредь не стоит Использовать необдуманно, потому что она может скоро иссякнуть, 63. Ни мелодекламатора, забывшего о своём призвании и вступившего в ряды Бунтовщиков, устраивавших шумные демонстрации с недвумысленными Требованиями незамедлительной смены ненавистного режима царя – Психически неуравновешенной личности, страдавшей клептоманией, 64. Ни косточки так называемого запретного плода, которую он бросил бы В плодородную землю, обильно поливал бы из десяти леек, а когда На камнях выросло бы раскидистое дерево, позвал бы мистиков всех Мастей попробовать на вкус валявшиеся на жухлой листве паданцы, 65. Ни несговорчивого лесоруба – его заживо похоронили в гробу, сделанном Из каштана, истошно просившего его проявить капельку снисхождения К влюблённому в растущую неподалеку розу – она не могла решить, Стоит ли ей отвечать ему взаимностью или дождаться нового кавалера, 66. Ни катакомб, где ходили с зажженными свечами тени первых христиан, Поверивших в лёгкий и кратчайший путь попадания в рай и с радостью Отдававших себя в руки палачей с мозолистыми ладонями, которым Надоело привязывать их к крестам частями лоскутных одеял, 67. Ни лучезарной мечты, позаимствованной у пилигрима, сошедшего с ума От непомерно большого количества указателей к храму, куда впускали Послушать модернизированную молитву без слов тех, кто закладывал Вату в ушные раковины и молча смотрел на меркнущее паникадило, 68. Ни мукомола, находящегося при смерти из-за непомерной любви К пьянству в компаниях посторонних людей, приходивших к нему за мукой И уходивших с разбитыми носами и переломанными рёбрами, обещая Вернуться с ордами степняков и сжечь дотла его ветряную мельницу, 69. Ни заговорщиков, подговаривавших пажей всадить ему в спину ножи И, перенеся истекающего кровью в мансарду, облить тело бензином Из глиняного кувшина, где с допотопных лет жил Маймун – тощий Джинн, взявший на себя обязанность умершей от недоедания рыбки, 70. Ни памятника первооткрывателю Сахары, к потомкам которого он Причислил бы себя в беспредметных разговорах со знакомыми, Навещавшими его в больнице после перенесённого инсульта, где врачам Разрешалось переставлять мебель, не ставя в курс дела никого, 71. Ни склепа, охраняемого огнедышащим василиском, которого он отпускал бы Полетать над покрытым маревом озером, зная, что он не улетит От него к другому хозяину – более доброму и не применяющему к зверям Изуверских пыток за их неправильное поведение в кругу друзей, 72. Ни специалиста по древесным ядам – мрачного, приземистого мужчины Лет сорока, считавшего себя близким к стопроцентной расшифровке Стихотворения на решётчатых воротах рая, выведенного ржавым гвоздём Мученицей Евой – она находилась на седьмом месяце беременности, 73. Ни острова, опускавшегося два раза в год под воду, который не покидали Островитяне из-за того, что они трепетно ухаживали за могилами Предков, по преданию завезших на Землю в пронумерованных холщёвых Мешках зерновые культуры, табак и много других полезных всем вещей, 74. Ни сладострастной любовницы, державшей его в серале, отремонтированном На деньги благотворительных организаций с последующим выставлением На аукцион – он должен был пройти в особняке метафизика, сделавшего Не для прессы сенсационное заявление относительно трёх шестёрок, 75. Ни карманного телефона – надёжной связи с внешним миром и теми Немногими друзьями, чьи звонки напоминали ему о прошлом, от которого Он никак не мог избавиться, потому что не хотел выкидывать на помойку Альбом с почтовыми марками и руководство по вскармливанию барсуков, 76. Ни сторожевой башни, точной копии той, которую в Вавилоне разрушили Ангелы-ипохондрики, испугавшиеся того, что люди – тогда на земле их Было мало – вдруг поднимутся к ним неизвестно каким образом И устроят пьяный дебош с тяжело представляемыми последствиями, 77. Ни останков зрелого мамонта, показываемых географу – он не верил, Что Парис был соблазнён наливным яблоком и, украв имеющую опыт Семейной жизни Елену, в первую же ночь разочаровался в ней как В партнёрше, хотя он предоставил ей инициативу и право выбора, 78. Ни маяка, имевшего дурную привычку гаснуть, когда к скалистым берегам Подплывал утлый ялик, на дне которого, крепко прижавшись Друг к другу, лежали мёртвая учительница по фортепиано и её ученик – Его признали гением и в пять лет выдали многократную визу в рай, 79. Ни скафандра, надеваемого им по вечерам на конспиративной квартире, Где он прятался от поэтов, рвущихся прочесть панегирик его Солнцу, В надежде как можно быстрее получить от него достойное место работы С фиксированной зарплатой в птицеводческом хозяйстве или на бойне, 80. Ни больного лунатизмом уссурийского тигра, беспечно ходящего по крыше, А утром рвущегося во двор, чтобы собрать вокруг себя хищников И травоядных, обманывать их безнравственными историями, услышанными От одетого в белое полуангела-получеловека приятной наружности, 81. Ни ряженых, выпрашивавших у суетливых негоциантов мелочь, Чтобы к следующему, более масштабному празднику иметь благообразный Вид и не стесняться прилюдно говорить о своих чересчур скромных Умственных способностях и нежелании работать на благо Отечества, 82. Ни фольклорного женского ансамбля, наполнявшего его оптимизмом И твёрдой уверенностью в окончательной и бесповоротной победе Добра над разветвлённым злом, несмотря на то, что развитие всех Мировых процессов красноречиво свидетельствовало об обратном, 83. Ни трона, наспех сколоченного двумя пожилыми плотниками – сидя На нём в окружении лицемерных верноподданных он видел бы через Подзорную трубу как в пределы инфернального царства с разных сторон Вторгаются взбунтовавшиеся вассалы, чтоб свергнуть его на месяц, 84. Ни очков в роговой оправе, одеваемых, чтоб притвориться классическим Слепым и не положить в протянутую, трясущуюся руку инвалида На коляске шершавую купюру с мастерски выполненным Портретом одного из трёх – по-моему мнению – хозяев маслобойни, 85. Ни священнослужителя, призвавшего его вести неприметный образ жизни, Не вмешиваться в хитросплетения трансцедентальных игр богов, Ходить, понурив голову, по проторенной дорожке, и держа за пазухой Камень, не использовать его в качестве оружия для самозащиты, 86. Ни коня с подпалинами, на чей взмыленный круп он редко запрыгивал бы До сытного ужина, чтоб проехаться в хорошем расположении духа по Закоулкам города, не упомянутого в письменных источниках конца пятого Века до нашей эры, что впрочем не значило, что города не было,
